Почему мы вернулись на родину: 4 истории неудачной эмиграции
22.04.2022, 08:45 EST
Источник: Большая Деревня
Эмиграция манит сегодня как никогда: сказочные возможности для образования и карьеры, безумные тусовки в европейских клубах, хорошая погода, живописные городские пейзажи и никакой тягомотины в виде нудящих родственников с их проблемами и смертоносной бюрократии. Большинство понимает, что все это только афиша, и реальность сурова к понаехавшим.
Издание Большая Деревня пообщалось с людьми, которые вернулись в Россию после жизни за рубежом, и узнало, насколько было хорошо в гостях и почему они вернулись.
Нурлан Ералиев, США
Впервые я попал в США в 2007 году по программе Work&Travel. Через год после возвращения знакомые неожиданно предложили работу в американской компании с контрактом на три года. Я как раз окончил университет и, конечно, согласился — если не сейчас, то никогда. Меня назначили соцработником: я помогал семьям, которые брали приемных детей из стран бывшего СССР. Вместе со мной в Штаты поехала моя девушка.
Все, что есть в США, сделано для людей — от удобной парковки кафе до идеально постриженного газона у дома. Выходишь — все красивое, люди улыбаются, но кажется, что это все ненастоящее. Помимо этого долго не получалось привыкнуть к местной еде. Сладости всегда приторные, мясо — очень жирное. Натуральные продукты стоят намного дороже, и достать их можно только в специальных магазинах.
В США уровень стресса гораздо ниже, чем в России. Многие американцы старше 50 никогда не уезжали из родного города и тем более из страны. Ты достигаешь какого-то комфортного уровня, и тебе этого достаточно: дом — работа — автозаправка — молл, все.
Тем не менее, мне нравилось в Штатах, но вскоре нам с девушкой пришлось расстаться, а начать новые отношения оказалось проблемой. Русскоговорящие женщины отказывались от отношений: не за этим сюда приехали. С американками же знакомиться не хотелось. Потом мне перестало нравиться то, чем я занимался. Со временем стал сравнивать себя с друзьями из России: мол, ребята там растут, а ты тратишь время непонятно на что.
Жизнь в эмиграции — не красивые фотокарточки, которые не имеют отношения к реальности. Когда ты находишься в другой стране, про тебя внезапно вспоминают все товарищи, с которыми ты тысячу лет не разговаривал. Как только я вернулся назад, мой успех среди знакомых пропал. Я снова стал своим, и многие перестали со мной общаться.
Вообще моей основной ошибкой была мысль, что за границей будет легче. В итоге меня мучило одиночество и чувство, что я занимаюсь не тем, чем должен. Поэтому я и вернулся. Почти сразу встретил свою будущую жену и сейчас абсолютно счастлив. У меня есть семья, и мне уже не хочется куда-то бежать.
Никита Артемьев, Марокко
Мы с женой уехали в Марокко в 2008 году по инициативе моей мамы, которая давно жила на две страны и постоянно звала к себе в гости. В Самаре я занимался ремонтом телефонов и открывал точки по всему городу — навыков оказалось достаточно, чтобы работать в другой стране. В Марокко обширный рынок вакансий. Например, медики, которые работают в России за 20 тысяч рублей (около 307 долларов), там будут купаться в роскоши. В стране очень плохая система образования, и наши дипломы котируются практически во всех областях. Даже обидно, что столько выпускников на родине не могут найти работу, а где-то в Африке супервостребованы. Элементарный французский и техническая специальность — идеальное комбо. Но у меня было все немного иначе.
Марокко — бывшая колония Франции. Я приехал в страну с английским, на котором там почти никто не разговаривает. Пришлось на три месяца засесть в пригороде Касабланки и учить французский с нуля. Кроме того, в быту востребован арабский, и волей-неволей начинаешь приспосабливаться.
В стране апельсинов я решил заняться тем, что умею лучше всего, и со знакомым арабом открыл магазин по ремонту и продаже телефонов в центре Рабата. Марокканцы обожают европейцев, и я стал чем-то вроде ходячей рекламы — все приходили посмотреть на русского блондина, как на диковинку, и часто звали в гости. За общением с местными жителями я нашел инвестора, который хотел открыть терминалы по всей Африке и разыскивал инженеров-программистов. Тогда я оставил свой магазин и влился в его стартап.
По теме: История сбежавшей невесты: почему я вернулась из эмиграции
Здесь никто особенно не парится насчет карьеры, и меня страшно тяготил этот размеренный образ жизни.
По части экономики Марокко отстает от России на 5-10 лет, поэтому любые маркетинговые идеи здесь принимают с энтузиазмом. Заработать в стране довольно легко, но от этого никто не выпендривается — религия не поощряет. Там вообще незачем жить напоказ. Купил бананы, и уже счастлив. Не купишь сегодня — Иншаллах («Дай Бог» — Прим. ред.), купишь завтра.
Местные, кстати, стремятся эмигрировать во Францию, Германию и Норвегию, пашут на мало оплачиваемых работах нянями, а на родине потом строят двухэтажные особняки. Французам, наоборот, выгодно работать в Марокко. Они открывают свои кафе и рестораны, где сочетаются новаторские идеи и превосходное качество местных продуктов.
Здесь никто особенно не парится насчет карьеры, и меня страшно тяготил этот размеренный образ жизни. Я думал о чем-то таком на пенсии, но сейчас мне хочется суетиться, бегать, зарабатывать. В Марокко у меня был бассейн около дома, океан под боком и деньги в кармане, но чувствовал я себя не очень. Во-первых, явно ощущался языковой барьер, от которого я устал. Во-вторых, жизнь протекала слишком медленно. Мы с женой вернулись в Россию, к друзьям, но сейчас нам хотелось бы пожить на два государства — в России и там, где солнца больше.
Мария Бикбулатова, Чехия
Я решила уехать в Чехию, поскольку считала, что российские реалии отнимают слишком много времени и сил. Наши города — полоса препятствий между точками, в которые нужно попасть, и это выматывает, как и грубость окружающих. Мне хотелось жить в более дружелюбном городе, и я выбрала Прагу, куда поехала учиться. Было непросто собрать документы в срок и соблюсти кучу формальностей — одна оплошность, и тебе откажут в визе.
Одно дело — приезжать в Чехию в отпуск, совсем другое — жить и работать. За рутиной почувствовать неспешный ритм города практически невозможно. Чистые улицы, люди с врожденным чувством такта, удобный транспорт, качественные продукты — все это хорошо, но, получив это, я счастливее не стала.
По теме: ‘В Нью-Йорке меня ждала толпа’: Любовь Успенская — об иммиграции в США и возвращении на родину
Многие не могут вернуться, потому что не хотят признаться, что не получили желаемого в эмиграции.
Не знаю, можно ли это назвать разлукой с языком, семьей и друзьями, но несмотря на то что в Чехии довольно много русских, чувствуешь себя чужим, и это ощущение со временем нарастает. В какой-то момент стало особенно тяжело, и я решила вернуться.
Мне кажется, многим трудно вернуться, потому что они сожгли мосты, потеряли работу, потратили кучу денег и усилий, и им просто сложно признаться, что они получили не то, что хотели. Лично я не чувствую себя проигравшей: просто мне кажется, что в России я более эффективна и могу сделать больше. Поэтому возвращаться было легко и радостно, хотя уверена, что ностальгия по вечерам, когда можно было просто выйти и гулять по волшебному городу, еще меня догонит.
Ольга Широкова, Франция
Я окончила самарский педагогический университет и преподавала английский и французский, но мне всегда хотелось чего-то большего. Так я заинтересовалась маркетингом и решила получить дополнительное образование. В России это слишком дорого и долго, поэтому я обратилась к заграничным программам, и в итоге нашла доступный вариант во Франции. Пожалуй, это единственная страна в Европе, где можно закончить магистратуру практически бесплатно. Помню, тогда заплатила всего 400 евро (450 долларов) за год. Собрала досье, прошла собеседование на четырех языках по телефону, и меня зачислили.
Найти дешевое официальное жилье практически невозможно, необходимо иметь человека с французским гражданством и доходом в несколько тысяч евро.
В Париж я приехала имея в кармане всего 1000 евро (1120 долларов), которые потратила за две недели. Оставшись с пустым кошельком, пошла на подработку гардеробщицей в ночной клуб. Потом дополнительно — бебиситтером, переводчиком, учителем. Студентам во Франции нельзя трудиться больше 20 часов в неделю, и пока готовились документы на официальное трудоустройство, все мои подработки были нелегальны.
Найти официальное жилье во Франции практически невозможно — нужно иметь гаранта, то есть человека с французским гражданством и доходом в несколько тысяч евро. Обычно таких знакомых у студентов нет, и все снимают жилье в университетских общежитиях, где комната обходится в 700 евро (785 долларов). Но мне повезло: через самарскую подругу я нашла комнату за 350 евро в месяц (390 долларов) с видом на Эйфелеву башню, правда, с общим туалетом и без душа.
Я смотрела на французов и не понимала, как с таким расслабленным образом жизни они умудряются иметь крепкую экономику.
Через полгода мне удалось попасть на стажировку в отдел маркетинга крупной компании, которая занималась организацией модных выставок. Столкнувшись с французами на работе, я удивилась, насколько они бывают ленивые. Иногда их рабочий день сводится к бесконечным обсуждениям и планированию.
Вообще я всегда хотела жить в Москве, поэтому оставаться во Франции не планировала — эмигрантов нигде не ждут, если, конечно, за тобой нет хорошего тыла в лице мужа или большого состояния. Было ли мне хорошо во Франции? Однозначно да. Жизнь в другой стране — бесценный опыт, который не получишь читая книги или просматривая фильмы. Когда оказываешься наедине с собой в другой стране, начинаешь ценить то, что оставил на родине. Я считаю себя человеком мира, и мне хорошо везде, но лучше всего дома — там, где моя семья и где я в гармонии с собой. Для меня это однозначно Россия.
