Женщины Мосада: как израильская разведка использует способности прекрасного пола
24.05.2021, 09:00 EST
Источник: vesty.co.il
Террористам, воспитанным в презрении к женщинам, было особенно обидно, когда их обыгрывали сотрудницы израильской разведки. Мы расскажем о нескольких блестящих операциях Мосада, проведенных женскими руками.
Утро в Бейруте было холодным. Англичанка Эрика Чемберс, доброволец организации помощи детям в лагерях палестинских беженцев, вышла покормить бродячих кошек. Послонявшись по улице, она вернулась в дом и, как обычно, села на балконе, взяла кусок холста, натянула на деревянный подрамник и начала рисовать, рассказывает Vesti.co.il.
После полудня он отложила на минуту мольберт, взяла пульт управления, направила его на припаркованный на улице красный “Фольксваген” и нажала кнопку. 100 килограммов взрывчатки подбросили в воздух проезжавший рядом “Шевроле”. Все его пассажиры были убиты, в том числе Али Хасан Саламе по кличке Красный принц – один из главных планировщиков теракта против израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене в 1972 году.
В тот же день, 22 января 1979 года, Чемберс бесследно исчезла. Зато в Израиле ее встретили как героиню.
– Она провела там в одиночестве долгие месяцы, – вспоминает один бывших из руководителей Мосада. – Она сама принимала главное решение – где и когда взорвать террориста.
– Как она смогла жить месяцами, не вызывая подозрений?
– В среде со многими угрозами женщин угрозой не считают. Это большое преимущество.
Женщины в Мосаде
В руководстве Мосада уважение к женским достоинствам сегодня проявляется ярче, чем в прежние годы. Впервые в истории сразу два начальника отделов (должность, которая в армии требует генеральского звания) – женщины. Одна возглавляет кадровую службу, вторая – отдел инструктажа.
С первого дня существования Мосада женщины участвовали в операциях во вражеском тылу, не раз рисковали жизнями. Согласно информации из зарубежной прессы, женщины частенько принимали участие в ликвидациях врагов Израиля. Достаточно посмотреть на видеосъемку и фотографии с ликвидации Махмуда аль-Мавхуха в Дубае в 2010 году.
– За 35 лет в Мосаде я наблюдал за женщинами, работавшими на критически важных участках, – говорит бывший начальник Мосада Тамир Пардо. – Они прекрасно работают в технологической области, в аналитике, выполняют оперативные задания. Женский пол в ответе за несколько выдающихся операций разведки.
– Как получается, что в Мосаде женщин шире привлекают к оперативной деятельности, чем, например, в ЦАХАЛе?
– В армии много тяжелой физической работы. В нашей работе важна только голова. Не нужно еще и тащить 60 килограммов на спине.
Ализа Маген-Халеви занимала самую высокую должность в Мосаде – заместителя главы “конторы”. “Для женщины не представляет проблем попасть туда, куда мужчинам ход заказан, – говорит разведчица. – Женщины куда легче вписываются в обстановку. Кто станет подозревать женщину? Я воспользовалась этим не раз. Например, как-то нужно было наблюдать за определенным местом, но удобной точки не было. Я зашла в магазинчик напротив, попросила стул – просто отдохнуть – и сидела, не вызывая подозрений. Не думаю, что мужчине удалось бы такое”.
Бывшая оперативница Мирелла Галь иллюстрирует тот же тезис иначе: “Нужно было выполнить сложное задание под покровом ночи в чужой стране. Вдруг к нам приблизилась группа людей. Чтобы выйти из сложного положения, оставалось несколько секунд. Мы стали обмениваться светскими сплетнями. Если бы в нашей группе были только мужчины, это вызвало бы подозрения. А женщина – другое дело… При вербовке тоже. Нельзя обращаться к потенциальному агенту, нужно внушить ему чувство, будто это он обратился к тебе. Однажды я встала в очередь за потенциальным агентом. На следующее утро – снова. Он поздоровался со мной, а через несколько дней начал ухаживать. С годами я научилась использовать женское обаяние”.
Национальная травма
Женщин стали активно привлекать к работе после болезненного провала разведки, заслужившего название “Грязное дело” или “Дело Лавона”. В 1954 году группа израильских агентов была направлена для подрыва в Египте объектов, принадлежавших США и Великобритании, причем обвинить в этом должны были египтян, что вызвало бы конфликт между Египтом и Западом.
Однако египтяне сумели обезвредить израильскую сеть. Среди арестованных была уроженка египетской столицы еврейка Марсель Ниньо. Она пыталась покончить с собой, получила тяжелейшие травмы и после нескольких месяцев в больнице была приговорена к 15 годам тюрьмы. Хотя ее вербовка Мосадом доказана не была, по возвращении домой в 1968 году Марсель получила должность, соответствующую армейскому званию подполковника.
Судьба Марсель Ниньо давно стала историей, но она сопровождает Мосад всякий раз, когда женщина входит в группу оперативных агентов в арабской стране и есть опасность, что она попадет в плен. Сама Марсель сегодня просит не вспоминать то дело, но ее опыт стал неотъемлемой частью ДНК “конторы”.
“Помню, когда агента Яэль в 1973 году забросили в Бейрут, она работала напрямую с Майком Харари (тогда – командир “Кейсарии”, оперативного отдела Мосада), – рассказывает Маген-Халеви. – Она там была одна, но именно она передала информацию, обеспечившую возможность операции “Весна молодости” (в ходе которой спецназ Генштаба ликвидировал трех главарей “Черного сентября”).
Маген-Халеви вспоминает тогдашнее волнение в Мосаде. “После окончания операции Яэль пробыла еще несколько дней в Бейруте, и мы все страшно беспокоились… Что делает женщину отличным агентом? Она должна быть сильной ментально и физически, должна уметь приспосабливаться к обстоятельствам. Яэль была красавицей и умницей, она умела все”.
Эти опасения за агента хорошо знакомы бывшему главе Мосада Эфраиму Халеви. “Из личного опыта могу сказать, что информация о нахождении даже одной женщины-агента в тылу врага тяжелым грузом ложится на плечи любого начальника Мосада. Но я не помню, чтобы план операции менялся или она даже отменялась из-за участия женщин”.
Через двадцать лет после Ниньо в тюрьму попали еще две женщины-агента. Правда, случилось это в относительно дружественной Норвегии. В 1973 году Рафаэль и Мирьям Гладниковы участвовали в операции “Гнев божий” по уничтожению виновных в убийстве спортсменов на мюнхенской Олимпиаде. Ошибка в идентификации привела к ликвидации простого официанта марокканского происхождения. В 1991 году задержали двух других женщин по подозрению в шпионаже: группа Мосада попалась на Кипре.
Пардо считает, что опасения эти преувеличены: “Болевой порог женщины выше, нежели у мужчины, это связано с болями при родах. Женщины бесстрашнее”.
Соблазнительницы
В 1960 году начальник Мосада Исер Харэль решил задействовать женщину в группе по поимке Адольфа Эйхмана в Аргентине. Агенты Мосада держали Эйхмана на квартире, куда прибыла из Израиля наша Мата Хари. Ею была Юдит Насихо – религиозная женщина в белом платке и очках в позолоченной оправе. Бывший начальник отдела Мосада Авнер Авраам рассказывает: “Она прилетела, чтобы придать конспиративной квартире невинный облик. Она сидела перед домом, пила чай из фарфоровой чашки и выглядела эдакой средней аргентинкой европейского происхождения”.
Иногда женщин использовали, чтобы успокоить нервничавших мужчин-разведчиков. Однажды перед Войной Судного дня пришлось успокаивать агента Мосада: женщина-агент приехала в Каир, фиктивно вышла замуж и помогла выполнить задание.
А самое знаменитое соблазнение относится к 1986 году: Ширли Бен-Тов (Синди) сумела вывезти из Рима Мордехая Вануну для отдачи того под суд.
Бывший начальник аналитического отдела Мосада Сима Шайн рассказывает: “Организация не видела моральных проблем в таком использовании женщин. В разведывательной работе приходится идти на многое. Например, нужно добиться, чтобы человек предал свою страну. Это морально? Такова наша работа”.
Двумя годами ранее в рамках операции “Моше” по доставке эфиопских фалашмура из Судана агент Мосада Юлия представилась бизнесвумен из Европы и установила контакт с суданским бизнесменом. Юлия держала “курортный поселок”, куда прибывали из Эфиопии группы фалашмура. Оттуда они на лодках переправлялись в ожидавший их в море корабль ВМС Израиля, а с корабля – на транспортные самолеты ВВС “Геркулес”.
– С женщиной объект чувствует себя менее уязвимым, – говорит бывший заместитель главы Мосада Рам Бен-Барак. – Он уверен в своей привлекательности для женщин. Мужчина не поверит, что у женщины, говорящей ему: “Ты такой клевый, такой успешный”, есть тайная цель. Если разработкой объекта займется мужчина, тот насторожится. Женщина растапливает лед.
– Какая женщина успешнее в таких операциях – “синий чулок” или “чудо-женщина”?
– Сочетание. Агент должна отличаться от того, что думают об агентах Мосада.
– Если бы собрались в одной комнате женщины-агенты, вы сказали бы, что они все красивы?
Бен-Барак задумывается и отвечает с улыбкой:
– Да. Но это не условие приема на работу.
– Но вообще-то это желательно?
– Ну да, как-то так…
Femme fatale
Бывший высокопоставленный сотрудник вспоминает: “Однажды поступила информация, что появилась кандидат на работу в моем отделе. У нее высокие оценки, но она слишком красивая. Должен признать: яркая красота – это ограничение. Агент, на которого будут оборачиваться на улице, не годится. А тут – девушка-картинка. Ладно, назначили встречу в кафе. Заходит дама, одетая очень скромно, но красивая необычайно. Поговорили, и я решил принять ее. Но процесс проверки для службы в Мосаде продолжительный, и она в конце концов решила отказаться. Позвонила Ализа Маген (в то время заместитель начальника Мосада) и сказала: “Это моя родственница, поэтому я поначалу не вмешивалась. Но ты знай: я ценю, что ты не отверг ее за красоту”.
– Каких женщин ищет Мосад?
– Прежде всего, способных приспосабливаться к среде и очень внимательных. Для соблазнения не нужно быть Мэрилин Монро. Все женщины-агенты привлекательны, но не выглядят, как победительницы конкурсов красоты.
А Мирелла Галь выходит из себя, когда ей говорят об образе роковой женщины (femme fatale). “Соблазнение – не главная цель агентов. Это скорее весьма нестандартная ситуация. Это в фильмах о Джеймсе Бонде все женщины – красавицы. Агенты – это люди, не выделяющиеся из толпы. Они одеваются обычно в цвета депрессии: синий, черный. Мои друзья даже смеются надо мной из-за этого”.
