Похищенного мальчика вернули не тем родителям: спустя 50 лет он докопался до правды
16.04.2022, 16:15 EST
Источник: ВВС
Когда в 1964 году новорожденный Пол Джозеф Фронзак был похищен из чикагской больницы, об этой ужасной истории написали газеты по всей Америке. Спустя два года брошенный на улице мальчик был идентифицирован как пропавший младенец и возвращен горевавшим родителям.
Годы спустя Пол начал расследовать, что же тогда произошло, и оказался в шоке от того, что ему довелось узнать, пишет Би-Би-Си.
Находка в подполе
Как-то, когда Полу Фронзаку было 10 лет, он начал рыться по всему дому в поисках припрятанных рождественских подарков и, отодвинув в сторону кушетку, залез в подпол. Там он обнаружил три коробки с какими-то странными письмами, газетными вырезками и открытками с соболезнованиями.
Один газетный заголовок гласил “Двести операций в поисках украденного ребенка”, другой – “Мать просит похитителя вернуть ей ребенка”.
Пол узнал на фото своих родителей: они выглядели моложе, и вид у них был огорченный. Затем он прочел, что их только что родившийся мальчик, Пол Джозеф, был похищен.
“Вот это да! Ведь это же я!” – подумал он.
История и вправду удивительная
26 апреля 1964 года Дора Фронзак родила мальчика в больнице им. Майкла Риза в Чикаго и провела с ним целый день – в те часы, когда он не спал с другими малышами в палате для новорожденных. Но на следующее утро в палату Доры пришла женщина в форме медсестры и забрала ребенка, чтобы отнести на осмотр педиатру. Эту женщину больше никто не видел.
Когда персонал больницы понял, что тут что-то не так, начались отчаянные поиски младенца. Однако администрация больницы в течение нескольких часов ничего не сообщила ни правоохранительным органам, ни родителям ребенка.
В три часа дня они наконец позвонили мужу Доры Честеру Фронзаку на фабрику, где он работал слесарем-механиком.
“Мой отец должен был уйти с работы, поехать в больницу и сказать своей жене, что их ребенок пропал, – рассказывает Пол. – Ты думаешь, что ты в безопасности, ведь ты в больнице. Но именно там твой ребенок оказывается похищенным”.
Началась одна из самых крупных поисковых операций в истории Чикаго, в которой участвовали 175 тысяч почтовых работников, 200 полицейских и ФБР. К полуночи они обыскали 600 домов – безрезультатно.
Находка в подполе, конечно же, потрясла Пола, и он побежал наверх с газетными вырезками в руках, чтобы спросить мать, действительно ли все это написано о нем? Дора отреагировала с негодованием сказав ему, чтобы он перестал совать нос не в свои дела. Потом она призналась: “Да, тебя похитили, мы тебя нашли, мы тебя любим, и это самое главное”.
Пол понял, что больше говорить об этом не стоит, и замолчал на следующие 40 лет. Однако эта история по-прежнему вызывала у него живой интерес, и частенько, когда он оставался один, Пол спускался в подпол и читал о себе газетные вырезки.
Похищенный найдёныш?
И именно из газет он узнал следующую главу в этой истории – как именно он оказался в семье Фронзак. После похищения младенца Дора и Честер оставались неделю в больнице в ожидании новостей. Когда же они вернулись домой, за ними стали охотиться журналисты.
Несмотря на столь широкое освещение событий в прессе, никаких версий у полиции не было. Ребенок исчез бесследно, и постепенно следствие свернули.
Затем, в марте 1966 года, спустя почти два года после похищения, Дора и Честер получили письмо из ФБР о том, что в Ньюарке, штате Нью-Джерси, найден малыш, схожий по описанию с их сыном.
Этот мальчик был оставлен в прогулочной коляске в многолюдном торговом центре в июле предыдущего года, и его отдали на воспитание в приемную семью, к Эккертсам. Они его крестили, нарекли Скоттом Маккинли и так к нему привязались, что подумывали о том, чтобы его усыновить.
Но пока они еще этого не сделали, полицейский следователь из Нью-Джерси решил проверить, не является ли этот ребенок тем самым пропавшим младенцем из Чикаго.
ФБР стало проверять эту догадку. Никаких особых данных у них не было: в чикагской больнице не было ни записи о группе крови младенца Пола, ни отпечатков пальцев ручек или ножек. Все, что у них было, это единственное фото, сделанное в день, когда он родился, и форма уха на той фотографии была похожа на ухо мальчика, воспитывавшегося в семье Эккертс.
“Они в результате проверили более 10 тысяч мальчиков пытаясь найти похищенного младенца, и я был единственным, которого нельзя было полностью исключить”, – говорит Пол.
Супруги Фронзак были в экстазе от этой новости. “В те годы ФБР было элитным ведомством, и если они что-то сообщали, им верили”, – объясняет он.
Спустя три месяца после получения письма из ФБР они сели в машину и поехали в Чикаго, чтобы в детской социальной службе Нью-Джерси увидеть мальчика, который, возможно, был их сыном.
Со всеми тремя перед встречей провели ряд психологических тестов. Также Дора и Честер должны были получить официальное разрешение на усыновление ребенка, который теперь носил имя Скотт.
“Сотрудник ФБР ввел меня в комнату, и они дали нам время, чтобы мы могли привыкнуть друг к другу, – говорит Пол. – Ведь моя мама провела со своим сыном меньше дня, пока его не украли. И вдруг несколько лет спустя она видит своего малыша!”
Дора позднее призналась Полу, что у нее было такое ощущение, будто за ней следит весь мир.
“Она могла сказать «Я не уверена», и тогда ребенка снова поместили бы в систему опекунства. Или она могла сказать “Да, это мой сын”. И даже если это было не так, она спасла бы ребенка от ужасной судьбы”, – объясняет Пол.
Дора сказала, что это ее сын.
“Она сделала то, что считала правильным, и я рад, что она так поступила”, – добавляет он.
Супруги Фронзак поехали с ним в Чикаго и официально усыновили его.
Хорошее детство
Они были любящими родителями, может быть, чуточку слишком заботливыми, что объяснимо. Иногда это приводило к стычкам. Пола отдали в католическую школу, где были жесткие правила, а он любил рок-музыку и отращивал волосы.
Однажды, когда они ругались по поводу длины его волос, Дора сказала: “Как бы я хотела, чтобы они тебя так и не нашли!”
Пол не смог этого забыть. “Даже сегодня, когда я думаю об этом, мне становится очень грустно”, – признается он.
Окончив школу, Пол уехал от родителей в Аризону и стал басистом в местной рок-группе. Через пять лет, когда группа распалась, он вернулся в Чикаго, послонялся там без дела и через год ушел в армию.
Демобилизовавшись, парень поездил по стране, поработал продавцом, манекенщиком и даже актером и в конце концов поселился в Лас-Вегасе.
“Я переезжал с места на место по меньшей мере раз пятьдесят, переработал в сотне мест. И куда бы я ни поехал, где бы я ни был, со мной всегда были те газетные вырезки”, – признается Пол.
В 2008 году он второй раз женился, и вскоре они с женой Мишель, которая работала учительницей, стали ждать рождения дочери. Пол был на седьмом небе от счастья.
Однако когда акушер стал расспрашивать о семейном анамнезе, Пол вдруг понял, что не знает, что говорить, ведь с того самого момента, когда он узнал о похищении, ему не давал покоя вопрос: на самом ли деле его родители – это его настоящие родители?
“На самом деле я думал так: «Какова вероятность того, что я действительно тот самый младенец, украденный в Чикаго? Меня нашли так далеко оттуда, что это казалось маловероятным»”, – говорит он.
Пол всегда ощущал себя немножко чужаком. Казалось, что его родители были ближе к его младшему брату Дейву. Они трое были тихие, спокойные, а Полу нравилось слушать громкую музыку и гонять на мотоцикле. И внешне они были не похожи.
“Дейв выглядел как точная копия моего отца: одни и те же жесты, выражение лица, телосложение – буквально все. А я не был похож ни на одного из родителей”, – признается Пол.
“Действительно ли я – это я”
Теперь его неотвязно преследовал вопрос: действительно ли он – тот самый украденный ребенок?
“Я много лет хотел сделать анализ ДНК и сравнить его с моими родителями, – делится рассуждениями Пол. – Не потому, что я был несчастлив, мне просто хотелось знать правду. Но я всегда находил какую-нибудь отговорку. Мне не хотелось их обижать. Но потом наступил момент, когда мне просто необходимо было это выяснить”.
Его отпугивала стоимость этой процедуры, но однажды в 2012 году Пол увидел продающийся в магазине набор для домашнего анализа ДНК, и купил несколько. А когда к нему как-то приехали в гости из Чикаго его родители, Пол набрался храбрости и заговорил об этом перед самым их отъездом.
“Вы задавались когда-нибудь вопросом, действительно ли я ваш сын?” – спросил он их. Захваченные врасплох родители признались, что да, задумывались. “Хотите узнать правду?” – спросил их Пол.
Спустя несколько минут каждый из них взял мазок у себя изо рта, и они запечатали образцы в пробирки. Затем Пол отвез родителей в аэропорт. Однако спустя несколько часов, когда их самолет уже приземлился в Чикаго, Дора и Честер передумали. Они позвонили Полу и попросили его не отсылать пробирки: он им сын, и дело с концом.
“Я продержал эти пробирки в ящике стола недели две. Каждый день боролся с собой, потому что люблю своих родителей. Я хотел уважить их просьбу, но порой надо делать то, что считаешь нужным. Разве есть что-то неправильное в попытке узнать правду?” – задается вопросом Пол.
В итоге он отправил пробирки в лабораторию
Пол был на работе, когда ему позвонили, чтобы сообщить результаты проверки. Он ответил на ряд контрольных вопросов, и тогда ему было сказано, что нет никакой, даже самой отдаленной вероятности, что он является Полом Фронзаком, биологическим сыном Доры и Честера.
“Я почувствовал вдруг, что у меня земля ушла из-под ног, что кровь отхлынула от лица. Мысли спутались, меня прошиб пот, – вспоминает Пол. – Все, что я знал о себе – день рождения, история болезни, то, что я поляк по крови, католик, даже то, что я Телец по гороскопу – все вдруг испарилось, и на какое-то мгновение я просто не знал, кто я”.
Детективы ДНК
Результат анализа ДНК поднял сразу два важных вопроса: кто же были родители Пола, если не Дора и Честер Фронзаки? И что случилось с настоящим Полом?
Еще до того как Пол сообщил эту новость своим родителям, он связался с местным журналистом Джорджем Наппом, занимавшимся расследованиями, и попросил о помощи. Вскоре имя Пола Джозефа Фронзака вновь попало в новостные заголовки по всей стране. Его семья, сторонившаяся прессы, была в бешенстве, и больше года с Полом никто из них не общался.
“Вы должны понять, что главная причина, по которой я пошел на это, было желание найти настоящего ребенка моих родителей, – поясняет Пол. – Они были прекрасными родителями. Так что лучший подарок, который я мог бы им преподнести, – это найти их пропавшего сына. И лучшего пути, чем обратиться к прессе, я не мог придумать”.
Одним из последствий обращения к журналистам стало то, что ФБР вновь возобновило старое расследование по делу о похищении ребенка у супругов Фронзак. В Чикаго они обнаружили 10 папок со следственными материалами, однако Пол по закону не мог с ними ознакомиться, ведь анализ ДНК подтвердил, что он не является тем украденным ребенком.
Ему удалось поговорить с Берни Кери, ушедшим на пенсию сотрудником ФБР, который первоначально занимался этим делом, и тот подтвердил, что некоторые в его команде сомневались в том, что они нашли украденного ребенка.
Полу больше повезло с поисками своих биологических родителей. Группа добровольцев под названием “Детективы ДНК” (DNA Detectives) стали заниматься его делом, причем совершенно безвозмездно. Под руководством специалиста по генетическому генеалогическому анализу Сиси Мур добровольцы-генеалоги провели целую розыскную работу опираясь на данные ДНК Пола.
Они искали всяческие упоминания в газетах и записях актов гражданского состояния, прочесывали соцсети и проводили многочасовые телефонные беседы. Несмотря на то, что Пол был найден в штате Нью-Джерси, детективы-генеалоги обнаружили его семью совсем в другом штате – в Теннесси. Кроме того, анализ ДНК выявил у Пола наличие в роду евреев ашкенази.
“Я была уверена, что в одной ветви в его семье должен был быть предок-еврей”, – говорит Мур.
Следствие продвигалось медленно, и только спустя многие месяцы команда вдруг совершила прорыв после разговора с одним из возможных родственников Пола, который упомянул, что в истории его семьи были пропавшие близнецы.
“Вот тогда мы поняли, что движемся в правильном направлении”, – признается Мур.
3 июня 2015 года, спустя два года после начала расследования, Сиси Мур позвонила Полу.
– Что ты думаешь об имени Джек? – спросила Сиси.
– Хорошее имя, основательное, – ответил Пол.
– Так это твое имя, – сказала она.
Так Пол узнал, что он по рождению Джек Розенталь и на самом деле был на полгода старше, чем думал, поскольку родился 27 октября 1963 года.
Но это было еще не все: у него была еще сестра-близняшка Джилл. Но она тоже, как и он, исчезла. Так что теперь у Пола появился еще один человек, которого необходимо было найти.
“Не думаю, что вы, узнав, что у вас есть двойняшка, не начнете разыскивать этого человека”, – говорит Сиси Мур.
Не просто совпадение
Поначалу встреча с родственниками его порадовала. Увлекавшийся музыкой Пол был страшно рад, что его двоюродный брат Ленни Рокко тоже музыкант. В 1950-е годы тот был вокалистом в стиле ду-оп.
“Для меня это лучше всего доказывает: чтобы проявились твои способности (такие, как склонность к музыке, например), вовсе не обязательно, чтобы тебя воспитывали твои настоящие родители. В моем доме никогда не слушали музыку, но я ею всегда увлекался, – говорит Пол. – Я всю жизнь играл в рок-группах, поэтому когда наконец встретился с моими настоящими родственниками, то я сразу сел и сыграл с командой Ленни”.
Сиси Мур, которой удалось воссоединить тысячи родственников, признает, что постоянно наблюдает этот феномен.
“Люди, выросшие в семьях с разными укладом, встречаются, и у них оказывается столько общего! – говорит детектив-генетик. – И дело даже не в том, как они внешне выглядят. Дело в том, какие они совершали поступки в жизни, на ком они женились или за кого вышли замуж, как они назвали своих детей, какую профессию выбрали – вплоть до таких странных деталей, как выбор пароля для мобильного телефона”.
“Я абсолютно уверена, что в наших ДНК записано гораздо больше, чем мы осознаем. Такие вещи не могут быть просто совпадением”, – утверждает она.
Однако не все родственники Пола приветствовали его с распростертыми объятиями, и довольно скоро он выяснил, что у его биологической семьи есть и непривлекательная сторона.
Его мать Мари была алкоголичкой, а отец Гилберт вернулся с корейской войны обозленным на весь мир.
Были также признаки того, что Пол и его сестра-двойняшка Джилл не получали должного ухода от своих родителей, у которых имелись еще две старшие дочери, а также сын, который был младше двойняшек. Члены семьи вспоминали, что двойняшки постоянно плакали, а один из родственников сказал, что видел как-то, как дети были усажены в клетку.
Никто не знает точно, что же конкретно произошло, однако каждый раз, когда кто-нибудь из родственников спрашивал о двойняшках, их родители говорили, что за ними присматривает один из родственников, хотя на самом деле это было не так. Пол считает, что с Джилл, должно быть, произошло что-то ужасное, и это подвигло их родителей избавиться и от Джека, поскольку, по его словам, они бы не смогли объяснить, почему остался только один близнец.
Настойчивый поиск
В своей книге “Найдёныш” (The Foundling) Пол описывает все подробности своего неотступного и порой даже рискованного поиска ответов на все эти вопросы.
В какой-то момент он даже перекопал весь сад в доме, где когда-то жили Розентали, в надежде обнаружить там останки своей сестры.
“Мои настоящие родители были не очень приятными людьми. Я им благодарен за то, что они меня бросили, потому что в результате этого я оказался в семье Фронзак. Они спасли мою жизнь”, – признается Пол.
Он помирился со своими приемными родителями спустя два года после того, как узнал результаты теста ДНК, и тогда они втроем впервые смогли спокойно все обсудить.
“Теперь я знаю, что все те события изменили мою мать. Она до сих пор носит в себе эту вину за то, что отдала своего Пола в руки той «медсестры», – объясняет Пол. – Даже несмотря на то что она понимает, что в больнице вы обычно слушаетесь, когда вам говорят что-то сделать. Медсестра говорит: «Мне надо взять вашего ребенка», и вы его отдаете. Но это то, с чем она всю жизнь не может смириться”.
А еще Дора отдала Полу альбом с фотографиями и письмами, которые ей передали супруги Эккерт – приемная семья, воспитывавшая Пола в течение года после того, как его бросили родители, и давшая ему при крещении имя Скот Маккинли.
“Этот альбом был у мамы всю мою жизнь, но она никогда о нем мне не говорила. На меня грусть накатывает, потому что это мои самые первые фотографии. Даже моя настоящая семья не имеет никаких моих фото в раннем детстве. У моей бабки есть альбом, где есть все дети в хронологическом порядке, а страница с близнецами вырвана”, – рассказывает Пол Фронзак.
Отец Пола Честер умер в августе прошлого года, но с матерью Пол разговаривает несколько раз в неделю. 27 октября Доре исполнится 82 года. Как оказалось, у них с Полом день рождения в один день.
По поводу выпущенной им книги она испытывает смешанные чувства.
“Она бы не хотела, чтобы я был столь откровенен, но я написал все честно”, – признает Пол.
И все же он не сдается и намеревается докопаться до того, что же случилось с ребенком его приемной матери Доры. Он по-прежнему оплачивает услуги частного детектива, расследующего это преступление, и говорит, что следующим шагом будет эксгумация тела.
На самом деле, даже двух тел. Пол поясняет: “У нас есть одна очень мощная версия по поводу настоящего Пола, а другая, возможно, выведет нас к моей сестре-двойняшке”.
Эксгумация – это сложная и дорогостоящая процедура, но Пола это не останавливает, поскольку в этом деле слишком много белых пятен.
“Это расследование еще далеко не закончено”, – говорит он.
Со своей второй женой он теперь в разводе, однако они сохранили дружеские отношения. Пол признает, что его одержимость расследованием своего прошлого, возможно, послужила косвенной причиной их развода.
“В какой-то момент просто ничего другого не мог делать, я занимался только тем, что было связано с расследованием, – рассказывает Пол и добавляет, что ни о чем не жалеет. – Это что-то, что я должен сделать. Мне так легче жить”.
Расследование также помогло ему лучше понять самого себя и то, почему он нигде не может удержаться.
“Те первые два года моей жизни меня сформировали: я могу расстаться с кем угодно, уйти с любой работы, выйти из любой ситуации и даже не оглянуться. Мне кажется, что это из-за того, что у меня было три детства, три разных “я” в столь раннем возрасте. Все дело в моей приспосабливаемости к ситуации, чтобы выжить. Чтобы у меня было завтра”, – объясняет Пол Фронзак.
Сиси Мур также не раз задумывалась о том, как все эти события повлияли на Пола в младенчестве и что произошло с ним в те месяцы, когда с ним проводило экспертизу ФБР.
“Почему они решили, что это и есть Пол Фронзак? Были ли на мальчике какие-то следы физической травмы, которые могли быть ошибочно истолкованы как то, что это тот самый похищенный ребенок, а не какой-нибудь младенец из неблагополучной семьи?” – вопрошает она.
Дочка Пола Эмма, которой сейчас девять лет, с юмором восприняла новость о том, что ее папу на самом деле зовут Джек, и иногда так его и называет, подтрунивая над ним.
Однако Пол решил, что пока не будет менять свое имя.
“Я буду Полом, пока не найду настоящего Пола. В тот день, когда найду его, я отдам ему его свидетельство о рождении и тогда уж обращусь за своим собственным”.
ФБР от комментария отказалось.
