‘Мне пришел счет на десятки тысяч’: сколько платят жители США за лечение от COVID-19
20.04.2020, 09:00 EST
Источник: lady.tut.by
Почти 28 миллионов американцев не охвачены медицинским страхованием. Те, у кого страховка есть, в среднем платят $440 в месяц за индивидуальный план, без четкого понимания, сколько им придется заплатить за медицинские услуги в случае госпитализации. Да, страховка покрывает большую часть расходов на лечение. Но когда речь идет про тысячи долларов, пациенту предъявляют соответствующие счета. В какой ситуации оказались люди, заболевшие коронавирусом в США без страховки либо со страховкой, которая не покрыла расходы, рассказывает автор LADY.TUT.BY Алиса Ксеневич.
Как это работает во время пандемии?
Так называемые copays и coinsurance (система фиксированных и нефиксированных доплат, производимых пациентом) обычно составляют от 15% до 20% от стоимости медицинского сервиса, предоставленного в сети провайдеров, с которыми работает страховая компания. И намного выше, если провайдер (например лаборатория по забору крови) не входил в сеть провайдеров страховой компании.
Не редкость ситуации, когда доктор, проводящий осмотр пациента, входит в сеть провайдеров, а лаборатория, куда он отправляет пациента для взятия анализа, — нет. И те, и другие работают под одной крышей. Спустя несколько недель пациенту приходит сюрприз — счета на несколько сотен, а то и тысяч долларов.
Пациентам без медицинской страховки госпитали и лаборатории выставляют счет на полную стоимость услуг, часто по более высоким ставкам, чем тем, у кого страховка есть и чьи страховые компании могут договориться с провайдерами об уменьшении сумм счетов.
В топе профессий, представители которых чаще всего не имеют медицинских страховок, — сотрудники сферы обслуживания, водители, кассиры, официанты, повара, работники торговли.
В законодательстве США отсутствует закон, который гарантировал бы оплачиваемый больничный. Лишь в 11 штатах от нанимателей требуется предоставление оплачиваемого больничного отпуска сотрудникам. Боясь остаться без денег, американцы неохотно болеют дома и часто переносят ОРВИ на ногах, заражая своих коллег по работе.
В некоторых госпиталях существуют социальные программы благотворительной помощи пациентам, не имеющим страховок. Но для того чтобы претендовать на участие в них, нужно соответствовать определенным критериям, ресурсы программ ограничены.
При этом прогнозируется, что более миллиона американцев, заразившихся коронавирусом, будут нуждаться в госпитализации.
Принятый 18 марта закон Families First Coronavirus Response Act покрывает стоимость тестирования на коронавирус, но не сопутствующие расходы: стоимость обращения в пункты скорой помощи, консультация врача, лечение.
По оценкам экспертов независимого исследовательского центра Kaiser Family Foundation, данными которого пользуются ведущие американские издания, средняя цена лечения от коронавируса для пациента с медицинской страховкой, при условии отсутствия осложнений, составит порядка $9763 (5 дней госпитализации). Для пациента с осложнениями — $20 292 (7 дней госпитализации). В своих расчетах эксперты отталкивались от средней стоимости лечения пациентов с пневмонией в госпитале.
По оценкам экспертов другой независимой организации FAIR Health, американцы без медицинской страховки, госпитализированные с коронавирусом, заплатят от $42 486 до $74 310 за шестидневное пребывание в стационаре. Те, у кого страховка есть, тоже оплатят часть лечения из своего кармана. Эта сумма будет зависеть от их страхового плана, но составит не меньше $21 936 за шесть дней лечения в госпитале.
Прогнозируя расценки, FAIR Health опирались на свою базу данных (более чем 30 миллиардов записей о частных заявках на медицинское обслуживание в стационаре), а также на оценки расходов по программам субсидированного медицинского страхования Medicare и Medicaid.
Неотложка или телемедицина?
То, что в США так хорошо развита телемедицина (дистанционные консультации и мониторинг состояния пациента), обусловлено в том числе и высокой, часто непредсказуемой стоимостью медицинского обслуживания при общении с доктором «вживую».
Стоимость виртуальной консультации с врачом фиксирована и составляет в среднем $43 для людей без медицинской страховки, и $34 для людей с медицинской страховкой. Если консультация длится больше 10 минут, стоимость будет выше.
Заметив у себя симптомы коронавируса, Мария Миллер не стала обращаться в пункт скорой помощи. Через несколько дней она уже не могла дышать лежа, поэтому спала, сидя в кресле.
“Я была близка к тому, чтобы набрать 911, — рассказывает Мария, — но решила сначала проконсультироваться у онлайн-доктора. Я и раньше прибегала к телемедицине, за визит платила около $60.
На сайте госпиталя в причинах визита к онлайн-доктору указала — «скорая помощь». На экране сразу высветилась опция «коронавирус», которую я и выбрала. Оказалось, что онлайн-консультации, связанные с коронавирусом, бесплатны. Даже страховку не спрашивают.
Меня практически сразу связали с доктором, который, осмотрев меня (дистанционно), сказал, что это однозначно COVID-19, но они делают тесты только пациентам старше 65 лет, свободных мест в госпитале нет, а я молодая и буду жить. Прописал мне ингалятор.
Важный совет всем, кто находится в зоне риска! Особенно курильщики и бывшие курильщики. Я сама курила 10 лет, бросила меньше года назад. Приобретите ингалятор заранее — до того, как у вас появятся симптомы вируса и начнутся проблемы с дыханием! Их может просто не оказаться в продаже или придется несколько дней ждать доставки. У меня ингалятор был, я выкарабкалась”.
Данни Аскини повезло меньше. До недавнего времени жительница Бостона пользовалась страховкой Medicaid (для людей с низким доходом). Устроившись на новую работу в Вашингтоне (к которой готовилась приступить в марте), Данни отказалась от Medicaid в пользу страховки, которую должен был предоставить работодатель.
Но в феврале женщина заболела. В пункте скорой помощи, куда она обратилась с болью в груди, мигренью и затрудненным дыханием, ей поставили диагноз «пневмония» и отправили лечиться домой. Дома ей стало хуже, развился кашель, и еще дважды она обращалась в пункт скорой помощи. Во время последнего визита ей все-таки сделали тест на коронавирус, который дал положительный результат. А в конце марта женщине пришли медицинские счета на общую сумму $34 927.
Так, например, счет за первый визит Данни в пункт скорой помощи госпиталя включал $1804 за само посещение и $3841 за hospital services и facilities fee. Последняя статья расходов — своеобразный налог на нахождение в стенах госпиталя, который покрывает расходы на его содержание. Facilities fee взимаются всякий раз, когда пациент переступает порог госпиталя.
Как мы уже говорили, 18 марта в США вступил в силу закон, сделавший тестирование на коронавирус бесплатным для всех американцев. Однако закон не распространяется на тех пациентов, кому тест на коронавирус делали до 18 марта.
Все эти люди будут иметь дело с огромными счетами из лабораторий, которые придется оспаривать, подавая апелляции. Чем сейчас и занимается Данни Аскини. Кроме того, она надеется помочь ученым в разработке вакцины от вируса, выступив донором собственной плазмы с антителами к COVID-19 в научном центре National Institute of Environmental Health Sciences.
«Было стыдно и страшно: «Почему я? Почему именно сейчас, когда мы ждем пополнения?»
В 2012 году белоруска Катерина Кирсанова эмигрировала в США, где в настоящее время живет с мужем и трехлетней дочерью. За две недели до родов второго ребенка Катерина попала с коронавирусом в госпиталь Лонг-Айленда (штат Нью-Йорк).
“3 марта я пришла на прием к гинекологу, который ведет мою беременность. Незадолго до этого муж пролежал два дня с температурой дома. И хоть я мало на что жаловалась, доктор отправил меня в лабораторию сдать тест на коронавирус. Спустя пять дней пришел результат — отрицательный. Я более-менее успокоилась, даже съездила на «гуканне вясны», организованное белорусами, живущими в США.
Но 19 марта у меня поднялась температура, появился кашель, а 23-го стало совсем плохо, и муж отвез меня в приемную скорой помощи.
Там невозможно было находиться. Все люди кашляют, задыхаются, большинство не говорят по-английски, пользуются онлайн-переводчиком в телефоне.
Час жду регистрации, еще полтора часа — осмотра. Видно, как загружены медики, бегают туда-сюда, из всех комнат доносится дикий кашель. Раз шесть просила у медперсонала воды. Мне говорили «сейчас» и забывали про меня. В 11 вечера пришла медсестра, взяла тест на коронавирус. Померила температуру — раз жара нет, меня отпускают домой.
На следующий день я иду на прием к гинекологу, и он говорит, что нельзя упускать время, ожидая результатов теста. В тот же день на свой страх и риск назначает мне терапию препаратом, который используют при лечении малярии. Фармацевт, выдавая препарат (большую часть стоимости таблеток на тот момент покрыла страховка, мы заплатили пять долларов), говорит о серьезных побочных эффектах — потеря зрения, слуха, тошнота, слабость… Но это мой единственный вариант.
Я начинаю принимать таблетки 25 марта, и практически сразу меня накрывают все побочные эффекты, о которых предупреждал фармацевт, кроме потери слуха. Я практически полностью теряю зрение, меня бьет озноб, организм не принимает пищу, сильное напряжение в брюшной полости. 28 марта я уже едва могу ходить. Кашель такой, что, кажется, разрываются внутренности.
Муж отвозит меня в отделение скорой помощи госпиталя, где я должна была рожать. Там мне ставят три капельницы и определяют в изолированную палату. К этому времени становятся известны результаты теста на коронавирус — положительный.
Было стыдно и страшно: «Почему я? Почему именно сейчас, когда мы ждем пополнения? Какими будут последствия?». Я не из тех, кто распускает нюни, кто не может терпеть боль. Но в этом случае мое эмоциональное состояние было ужасным. Спустя двое суток в госпитале меня отпускают домой, так как я, хоть и с трудом, могу дышать сама.
«Соседи каждый день оставляют еду у наших дверей»
Наша с Шоном спальня превращается в лазарет. Муж установил специальные аппараты для очистки воздуха от пыли и бактерий. Сами они с дочкой временно переселились в подвальное помещение. Спят на матрасах. Шон из простыней соорудил ей крышу и пустил проектор с узорами, которые имитируют звездное небо. Злате нравится.
Каждый день она просит зайти ко мне в комнату, обнять меня, «пожалеть сестричку». Тяжело объяснить трехлетнему ребенку, что к маме сейчас нельзя подходить, нельзя обнимать. Злата садится под дверью моей комнаты и плачет. Шон старается ее отвлечь. Мне всегда казалось, что стоит мне заболеть — и весь дом рухнет. Однако муж открылся с другой стороны. Он поддерживает в доме порядок, научился готовить, выгуливает собак, бесконечно играет с ребенком, ухаживает за мной, расчесывает мне волосы, что-то бормоча под нос.
Соседи, зная ситуацию, каждый день оставляют еду у наших дверей с записками, в которых не задают ни одного вопроса про болезнь, но пишут, что их дети скучают по Злате, что погода на улице плохая и хорошо, что я дома. Рассказывают шутки (я, правда, не совсем их понимаю), предлагают выгуливать наших собак. До всей этой ситуации мы с большинством соседей общались на уровне «привет-пока». Теперь они по очереди варят для нас супы, готовят пищу. Меня накрывает волна благодарности. Очень много сплю, по 12−15 часов. Почти ничего не могу есть. Но очень стараюсь поддерживать в себе силы. Собаки не отходят от меня. Молли даже на улицу не ходит и не ест. Она все время со мной в постели. Так было всегда, когда я болею, и сейчас тоже.
По теме: Почему мир так сильно пострадал от COVID-19 и что будет дальше: мнение профессора биологии из США
«Предполагаю, что счет за лечение составит не меньше $5000»
Пять дней терапии практически не дают результата, и доктор принимает решение продолжить лечение препаратом от малярии. К тому времени его не найти в аптеках. Можно заказать, но срок доставки — 3−4 недели. Мы в отчаянии.
Утром звонит жена доктора: ей удалось найти препарат в частной аптеке, она готова привезти его нам прямо сейчас, но придется заплатить полную стоимость, так как эта аптека не принимает нашу медицинскую страховку.
Через час пакет с таблетками у нас. К счастью, стоимость препарата оказалась невысокой — 40 долларов. На тот момент мы готовы были заплатить любые деньги, лишь бы помогло.
Сегодня я сдала повторный тест на вирус. Доктора уходят от ответа по поводу родов, но говорят, что мы здорово почистили организм от вируса. Уверяют, ребенок вне опасности. Беременные с коронавирусом — не самые частые случаи, пока у них в госпитале я одна такая. Надеюсь, первая и последняя” (Катерине рожать через два дня, в госпитале действует временный запрет на совместные роды. — Прим. автора).
Медицинские счета за нахождение в госпитале должны прийти в мае. Катерина надеется, что сумма не превысит 5000 долларов. Еще тридцать долларов придется заплатить за каждый осмотр у доктора, так как страховка не покрывает полную стоимость визита. За страховку на семью из трех человек они с мужем платят 1100 долларов в месяц.
“Я хочу, чтобы вы наконец поняли, что все очень и очень серьезно, — говорит Катерина. — И ныть от того, что потеряли работу, или нечем занять детей на карантине, или от того, что теряете фигуру, потому что руки тянутся к холодильнику вторую неделю, глупо, когда на кону стоит здоровье и жизнь людей. Карантин — это не домашний арест, это возможность спасти чью-то жизнь. Самоизоляция — лучшее, что мы можем сделать для себя и своих близких, для пожилых и новорожденных”.
