Личный опыт: каково это — потерять способность распознавать лица людей
12.09.2019, 09:00 EST
Источник: Tjournal
Прозопагнозия лишает возможности узнать родных и друзей, часто обрекая человека на социальную изоляцию.
В 1947 году немецкий невролог Жоакин Бодамер (Joachim Bodamer) описал случай солдата, который после ранения в голову осколком снаряда советской артиллерией потерял способность узнавать лица родных, друзей и своё собственное. Это состояние специалист назвал прозопагнозией — расстройством восприятия, при котором человек перестаёт узнавать лица, хотя способен узнавать предметы, пишет Tjournal.
Недуг проявляется после травмы головы или передаётся по наследству, а каждый человек страдает разными типами ухудшений. Но всех заболевших объединяет то, что им становится гораздо сложнее в социуме. Лишившись способности запоминать лица, при появлении человека они каждый раз вынуждены думать, как следует себя повести с незнакомцем: поприветствовать, улыбнуться, заговорить или пройти мимо.
В тяжёлой форме расстройство лишает возможности узнать лица не только знакомых, но и родителей или детей
В 2000 году жительницу Лондона Рут Миддлтон (Ruth Middleton) сбили мотоцикл и такси, пока она шла по Вестминстерскому мосту. Она впала в кому, а когда очнулась, то не узнала себя: ей ампутировали повреждённую ногу.
«У меня появились проблемы с позвоночником, тазом и рёбрами», — рассказывает женщина. Но восстановление после этих травм далось ей гораздо легче, чем потеря способности узнавать лица.
С тех пор прошло 19 лет, и Миддлтон давно привыкла, что легко может запутаться в лицах главных героев фильмов или сериалов. Когда к женщине приходят гости, то её главная задача — не удивляться, когда с ней здоровается незнакомец. Даже если на деле это родственник. Чтобы этого избежать, она научилась отличать людей по голосу, привычкам и одежде.
«Люди, которых я должна знать, решили, что я высокомерна или недружелюбна к ним. Правда в том, что я их не узнавала», — делится она.
Миддлтон — одна из немногих, кто приобрёл прозопагнозию после тяжёлой травмы, а не с рождением. Во втором случае расстройство постепенно набирает обороты, поэтому многие узнают о проблеме лишь к середине жизни, уже заведя семью и построив карьеру. С прозопагнозией сталкивается главный герой книги «Человек, который спутал свою жену со шляпой», узнававший супругу только по голосу. А порой расстройство называют «синдромом Шалтая-Болтая» — в «Алисе в Зазеркалье» он прощается с Алисой, говоря, что при следующей встрече уже не узнает её.
По теме: 300 операций, новая почка, стома в животе: молодые и красивые знаменитости с неизлечимыми болезнями
В 20-м веке прозопагнозия считалась редкостью, но современные исследователи полагают, что той или иной формой заболевания страдает до 2% населения США (мировой статистики нет). Просто большая часть из них принимает отклонение за банальную невнимательность или рассеянность. Например, так думали актёры Стивен Фрай и Брэд Питт, позже подтвердившие у себя прозопагнозию. В лёгкой форме она почти не влияет на жизнь, но в тяжёлых проявлениях выбивает человека из социума.
Человек с прозопагнозией забывает лица близких друзей и родных, поэтому легко может проигнорировать их на улице или удивиться их появлению у себя дома. Порой с этим сталкиваются и родители, забывая, как выглядят их дети.
Британка Бу Джеймс (Boo James) не знала о своём состоянии до 40 лет, списывая неспособность запомнить лица на свою застенчивость. Она заподозрила у себя расстройство после того, как случайно услышала о нём в новостях.
В 2019 году, спустя 11 лет после диагноза, состояние Джеймс только ухудшилось. Когда она просматривала семейные фотографии на компьютере, то не узнала саму себя на одном из кадров. В борьбе с болезнью женщине помогает муж Деви. Он подсказывает ей, в каких отношениях она находится с собеседником, и помогает жене не терять нить сюжета в фильмах, напоминая, кто есть кто среди героев.
«Иногда мы выключаем кино, потому что становится слишком сложно уследить за сюжетом», — говорит Джеймс.
Описать ощущения от жизни с прозопагнозией несколько сложно. Человек как бы видит не всё лицо, а его отдельные части. Мозг не способен соединить и удержать их в сознании, чтобы образовать цельный облик. Поэтому лучший способ запомнить человека — подметить его причёску, аксессуары, голос, фигуру или одежду. Этот способ не универсален, так как люди часто меняют облик, переодеваясь или пробуя новую стрижку.
Джеймс — одна из первых, кто в начале 2019 года согласилась поучаствовать в новом исследовании британского университета Свонси. Эта программа посвящена изучению тонкостей процесса узнавания лиц и помощи людям с прозопагнозией. Проект ставит в том числе задачу рассказать об этом расстройстве как можно большему числу людей.
Один из самых распространённых тестов на прозопагнозию доступен на сайте исследовательского учреждения Биркбек в Лондонском университете. Испытуемому показывают фотографии человека или нескольких людей, после чего просят найти знакомое лицо среди других кадров. При внимательном прохождении для обычного человека это довольно простой тест.
По теме: ‘Я разваливаюсь на части’: у Ким Кардашьян диагностировали неизлечимую болезнь
Всё благодаря веретенообразной извилине, которая расположена в затылочно-височной части, которая отвечает за распознавание лиц. Именно она ещё в утробе матери учит, что два глаза над носом и ртом формируют лицо. По этой же причине люди видят лица в электрических розетках или на передней части автомобилей. Механизм распознавания развивается по мере социализации человека и изучения лиц вокруг. Поэтому те, кто в основном общается с людьми из своей расовой группы, порой считают, что многие представители другой группы выглядят одинаково.
По этой же причине от прозопагнозии часто страдают те, кто родился незрячим и получил возможность видеть уже взрослым. Иногда это расстройство встречается у людей с другим отклонением — стереослеплением (Stereoblindness). Это неспособность видеть объекты в 3D с помощью стереопсиса, из-за чего мир выглядит слегка «плоским». Так это состояние описала американская журналистка Сэди Дингфельдер (Sadie Dingfelder), которая обнаружила прозопагнозию и у себя.
Хотя это расстройство активно исследуют, лекарства от него не существует. Некоторые пациенты начинали гораздо лучше различать лица своей расы после приёма гормона окситоцина, но им становилось сложнее различать людей другой расы. Пока же наиболее эффективный, хоть и не менее пагубный, рецепт жизни с болезнью — отказ от социума.
Люди, избравшие этот путь, редко выходят на улицу, а если такое случается, то они смотрят себе под ноги, чтобы не столкнуться со знакомым человеком, внешность которого они не помнят. Дингфельдер, сама того не подозревая, жила в таком состоянии до 19 лет. Она не могла заводить длительные дружеские отношения, потому что невольно игнорировала друзей, создавая впечатление, что ей с ними неинтересно.
“Есть некоторые доказательства, что лица служат папкой с файлами мозга для всей остальной информации, которую мы собираем о людях: когда, где и как вы познакомились, их любимые музыкальные группы, имя их последнего партнёра и причина их расставания. Поскольку мой мозг не может создать хорошую папку с файлами, эти детали часто теряются. Некоторые люди с прозопагнозией могут связать биографические детали с голосами людей, но для меня неспособность увидеть лицо означает, что отчасти я не могу видеть и самих людей”, – рассказывает Сэди.
Поведение Дингфельдер изменилось после совета её отца: «Все просто хотят говорить о самих себе. Задавай много вопросов, и люди примут тебя за самого поразительного человека на Земле». Именно этой тактики она придерживалась в колледже, благодаря чему вскоре она завела много друзей. Помогало и то, что она хранила фотографии друзей и однокурсников с их именами на оборотной стороне и периодически просматривала, запоминая черты лица.
«Если кто-то смотрел в мою сторону, я улыбалась. Если они отвечали тем же, я подходила и заводила разговор», — вспоминает она.
В результате девушку выбрали президентом дома (так в колледже Смита в Массачусетсе называют общежития).
В 2019 году Дингфельдер начала посещать в Бостоне исследовательский центр, в том числе занимающийся прозопагнозией. Она согласилась пройти компьютерный тест, который помогает людям с расстройством улучшить навык распознавания лиц. В нём испытуемому показывают подборку из 10 фотографий, разделённых на две группы. В первой глаза и рты у лиц отдалены друг от друга, а во второй имеют более компактные черты.
Программа продолжалась больше 10 недель, но Дингфельдер ощутила эффект лишь под конец исследования.
«Я не заметила большую разницу, но если я кого-то узнаю, то теперь гораздо больше уверена, что это именно этот человек», — говорит женщина.
Как позже сообщили специалисты, она страдает одной из самых тяжёлых степеней прозопагнозией: развитие её веретенообразной извилины находится на уровне 12-летнего ребёнка, а способность к распознаванию лиц как у среднестатистической макаки.
В июле 2019 года Дингфельдер исполнилось 40 лет. Благодаря тестам она стала лучше отличать лица, но эффект постепенно пропадает. Несмотря на неудобства, она не планирует дальше ходить на терапию.
“Я лучше потрачу время на вещи, которые мне нравятся, вроде игры на скрипке или изучению птиц. Я люблю сидеть в парке возле своей квартиры, смотреть, как эти прекрасные создания живут своим днём. Узнавая их, я чувствую восторг”, – говорит Сэди.
