Играть и душой, и сердцем: как жил и умер ‘самый добрый Винни Пух’ Евгений Леонов
04.10.2020, 09:00 EST
Источник: Lady.tut.by
Веселый буфетчик и «недодрессировщик» в «Полосатом рейсе», самый добрый и забавный Винни-Пух из мультипликационного фильма, циничный бургомистр в «Убить дракона» и совершенно пронзительный отец семейства в «Старшем сыне». Миллионы зрителей обожают актерские работы Евгения Леонова. Как артист шел к успеху и какие его мудрые фразы звучат актуально и сегодня – рассказывает Lady.tut.by.
Этот чрезвычайно обаятельный и с виду простоватый человек стал народным артистом задолго до присуждения ему этого звания. Говорил: «Актер должен играть и душой, и сердцем, чтобы впрыгивать в обстоятельства, чтобы „я люблю тебя, Маша“ — и слезы текут. Чтобы кто он, комик или трагик, — черт его разберет». Наверное, именно поэтому он был и остается всегда своим и даже чуточку родным.
Евгений Леонов родился 2 сентября 1926 года в Москве. Отец — Павел Васильевич — авиаконструктор в Туполевском бюро, мама — Анна Ильинична — домохозяйка. Женя был младшим сыном, со старшим братом Колей их разделяло два года разницы. Жили вчетвером в самой обычной коммуналке на Васильевской улице, в двух небольших комнатах. Здесь всегда было полно гостей: мама — отличная хозяйка и прекрасная рассказчица — умела собирать вокруг себя компании друзей.
“В маме что-то было, когда она рассказывала, мама обаятельная была, седая такая русская женщина, не очень грамотная, но очень какая-то такая добрая по сердцу. Необыкновенная женщина. В нашем доме квартиры не отдельные, а коммунальные, но в наших маленьких комнатах было жующее стадо какое-то. Кто-то где-то спал на полу, всё время люди чай пили. Это родственники, которые к маме тоже тянулись. Она нас с братом не учила жить, не заставляла быть хорошими. Она даже не заставляла нас картошку чистить или полы протирать. Ей это было легче сделать самой. И, видно, подспудно мы это с братом понимали, потому что довольно часто мы это делали сами”, – вспоминал Леонов.
Актером Женя Леонов мог стать, еще будучи школьником: в четвертом классе его заметил режиссер, разыскивающий «самого смешного, пухлого мальчишку» для съемок в фильме. Женю пригласили на пробы, но он на них не пришел — «то ли родители не пустили, то ли испугался, застеснялся». Зато на будущий год записался в драмкружок.
Не успел он окончить школу, как началась война. Семиклассник Женя Леонов устраивается учеником токаря на авиазавод, где во время войны работала вся его семья. А осенью 1943-го стал студентом авиационного приборостроительного техникума.
“Война, голодуха, наша семья поголодала, но выдержала. Мы пошли работать на завод. Я стал учеником токаря, брат — учеником чертежника. Почему меня тянуло к искусству, почему я таскался во МХАТ на ступеньки? И помню «Три сестры», когда я с ними, проплакав, на всю жизнь запомнил эти березки, этот необыкновенный голос Ирины… Я не знаю, что меня тянуло. Я был в школе в художественной самодеятельности, читал стишки, все смеялись, но это было, наверное, глупо и наивно. В техникуме про меня говорили: это наш артист. Почему так говорили, непонятно. На вечерах я читал «В купальне» Чехова, Зощенко про монтера. Успех был необыкновенный. Хохот стоял”, – рассказывал Евгений Леонов.
Художественная самодеятельность победила в нем авиатора. И не окончив учебу, Евгений Леонов уходит в Московскую экспериментальную театральную студию.
“С моим образованием было трудно сунуться в серьезное учреждение. Но больших, серьезных институтов театральных не было. ГИТИС эвакуировался. МХАТ был средним учебным заведением, он не имел статуса высшего. Нашел я студию. На поступлении Екатерина Михайловна Шереметьева, ученица знаменитого петербургского актера Давыдова, сидела. Красивое лицо, седина… На мне был пиджак брата. Я сказал, что хотел бы быть артистом, и начал их смешить. Никто не смеялся. На меня смотрели как на прокаженного. Я читал Зощенко, но, видимо, примитивно. Меня спросили, что я еще могу прочесть. Я ответил: «В купальне», но это еще хуже». Атмосфера сгущалась. Меня спросили: «Это всё?» Я сказал: «Я стихи люблю, но не все. Люблю Блока». Читал «В ресторане». Я был белого цвета, потом мне рассказывали, и так сконцентрировалось это внимание. Меня спросили: “А вы знаете, о чем это?”. Я ответил: «О всепобеждающей любви». И меня приняли”, – вспоминал актер.
В студии он был одним из самых прилежных студентов. Поэтому после окончания его немедленно зачислили в Московский театр Дзержинского района, позже реорганизованный в драматический театр имени Станиславского. Только вот серьезных ролей не доверяли: массовка и в лучшем случае небольшие эпизоды. Пришлось попробовать себя в кино.
Поначалу там также были только эпизодические роли. Но дальше — больше: постепенно стали предлагать и центральные. А в 1961 году на экраны вышел «Полосатый рейс», после которого, как принято говорить, актер проснулся знаменитым. Только за год комедию посмотрели более 32 миллионов человек.
Но Евгений Павлович сумел не застрять в комедийном амплуа и снимается в «Донской повести». Полная драматизма роль Якова Шибалко удается актеру на все 100 процентов: за ее исполнение он получает премию Всесоюзного фестиваля в Киеве и 3-го Международного фестиваля в Нью-Дели.
С тех пор комедия и трагедия будут тесно соседствовать в его творчестве: в «Не горюй!» Георгия Данелии, в «Фокуснике» Петра Тодоровского или «Зигзаге удачи» Эльдара Рязанова.
По теме: Пуля в упор: успех, американская любовь и жуткая смерть актрисы Зои Фёдоровой
В театре его наконец-то замечают и дают серьезную роль — царя-тирана Креонта в классической «Антигоне» (1966). Но это не повлияет на его решение перейти в театр Маяковского в 1968 году, где, к слову, он сыграет одну из своих лучших театральных ролей — Ванюшина-отца в «Детях Ванюшина».
Евгения Павловича любят простые зрители, он много гастролирует. Изо всех поездок по стране он неизменно привозит кучу подарков своим любимым — жене Ванде и сыну Андрюше. С Вандой они познакомились еще в конце 50-х: Леонов приехал в Свердловск на гастроли с театром Станиславского и отправился с приятелем на прогулку.
“А вышло так: шел я с артистом Леонидом Сатановским. Впереди девушки красивые, загорелые. Сатановский смелый, он к ним пристал: «Можно с вами познакомиться?». А я плелся чуть сзади, но потом побежал к ним, придерживая штаны. Как назло, у меня на пузе ремень не держался… В общем, я сказал, что тоже хочу познакомиться. И пригласил девушек в театр”, – вспоминал актер.
Случайное знакомство закончилось свадьбой: 16 ноября 1957 года Евгений и Ванда поженились, а в 1959-м родился их единственный сын Андрей. Мальчик всегда невероятно гордился отцом. Друзья завидовали: еще бы — сын Винни Пуха (в 1969-м Евгений Павлович озвучил этого симпатичного мультипликационного персонажа). Пройдет много лет, и Андрей, кстати, феноменально внешне похожий на своего отца, тоже станет хорошим актером. Страна знает и любит его как незадачливого отца — главного героя сериального ситкома «Папины дочки».
Но вернемся в 70-е. Следующие 20 лет будут расцветом карьеры Леонова-артиста. Его выбирают на одну из центральных ролей в драме про бывших однополчан «Белорусский вокзал» (1970), предпочтя его кандидатуру самому Николаю Рыбникову.
А буквально через год в прокат выходят комедийные «Джентльмены удачи», где Леонов играет сразу две главные роли и выход которого просто «взрывает» советские кинотеатры — свыше 65 миллионов зрителей за один только 1972-й год.
В это время, к сожалению, Леонову приходится попрощаться с театром Маяковского. Художественный руководитель много раз высказывал свое недовольство по поводу того, что Леонов чаще делает выбор в пользу съемок, а не спектаклей. Но «вопиющим» происшествием стало участие актера в рекламе рыбы. Для разбора полета был собран весь коллектив: худрук предложил актерам пустить шапку по кругу и собрать денег для Евгения Павловича, «раз он в них так нуждается, что опускается до рекламы». Леонов не стал терпеть таких унижений и ушел.
“После того как я ушел из Театра Маяковского, Ванюшина никто не мог играть, царя Креопа в Театре Станиславского после меня никто не сыграл. Не потому, что я такой блестящий, а просто потому, что это мною было рождено”, — расскажет позже артист.
А что до рекламы: Леонову приходилось много работать. Просить для себя у начальства он не умел. Для других — пожалуйста: лечение, квартиру, работу. А себе — нет.
Новым местом работы Леонова стал Театр имени Ленинского комсомола, под крылом талантливейшего Марка Захарова. Благодаря Захарову Леонову удастся сыграть в кино роль Короля в фильме «Обыкновенное чудо» и бургомистра в «Убить дракона».
Второстепенные, но от этого не менее прекрасные персонажи получились у Леонова в «Афоне» (1975) и «Осеннем марафоне» (1979).
Запоминающейся работой тех лет становится роль Леднева в четырехсерийной картине о вечерней школе «Большая перемена» (1972): трогательный отец взрослой дочери. Однако лучшей его работой на тему отцов и детей, а также десяток других очень личных тем стала роль Сарафанова в «Старшем сыне» Вампилова. Сегодня она считается эталонной.
“Он не слишком стремился к общению, но я был дотошный, молодой, наглый и к нему приставал: «Евгений Павлович, подскажите, как тут играть? А тут?». И он показывал. Только повторить это было невозможно… Он мог и моего героя Сильву сыграть, и женщину, и кота — кого угодно. Но больше всего я завидовал его умению плакать в кадре. Для меня самого это была недостижимая актерская мечта. Ну никак не получалось добиться слез, как я ни тренировался! А Леонову это давалось легко”, – вспоминает напарник Евгения Павловича по съемкам актер Михаил Боярский. Снимали мы последнюю сцену в эпизоде, где Евгений Павлович говорит: «Ну куда же вы, ребята…» — и плачет. Сняли один дубль. Потом режиссер спрашивает: «Может, еще дублик сделаем?» — «Да, конечно». И у него опять катятся градом слезы. «Евгений Павлович, может быть, еще повторим? — не унимается Мельников. — Вдруг брак или соринка на пленке». В общем, Евгений Павлович без проблем заплакал и в третий, а потом и в четвертый раз. Я стою, замерев в восхищении, и думаю: «Вот мужик, вот здорово! Нет, не добиться мне такого никогда!» А у Леонова там столик стоял с гримом, скомканными листами сценария, сигаретами и кусочком ватки. Я как-то машинально ее взял, помял — и из моих глаз брызнули слезы: ватка-то была пропитана аммиаком”, – вспоминает напарник Евгения Павловича по съемкам актер Михаил Боярский.
В 1978 году Евгению Леонову присвоили звание «Народный артист СССР». Комиссия, собравшаяся для вынесения этого решения, была в шоке: «Как? Леонов до сих пор не народный?». А он шутя относился ко всем этим званиям:
“Что от того, что я даже назван первым театральным актером года? Это ничего не изменит в моей жизни. Просто такая забавная игра: кто лучше, кто хуже — рассчитайсь! Первый, второй, третий, четвертый, пятый! Выйди, четные!”, – шутил атрист.
«Кин-дза-дза» (1986) и «Убить дракона» (1988) стали одними из последних серьезных работ в кино. Начиналось непростое время, которое Евгений Павлович мог и не увидеть: в 1988 году, во время гастролей «Ленкома» в Гамбурге, он пережил клиническую смерть. Остановилось сердце, сделали операцию, и сразу же за ней — обширный инфаркт. Долгие недели актер пробыл в коме.
“Отчего сдало сердце: время пришло дepгaнoe или профессия нервная? Я считаю, человек изнaшивaетcя нe oт твopчecтвa — oт судьбы. Оттого, чтo пocтoяннo бopeтcя зa мecтo пoд coлнцeм. Зa пpaвo нa poль. Я уже на том свете был. И если бы не немцы… Они мне сделали операцию. Дорогую. И денег не взяли. Да у меня их и не было. Сын все это время был рядом и разговаривал с трупом. Ему врач сказал: ты зови его сюда, назад, если он тебя услышит — вернется. Андрюша мне пел”, – рассказал журналистам Леонов.
Леонов услышал и вернулся. И спустя полгода вышел на сцену в новой постановке «Поминальная молитва», сыграв главную роль Тевье-молочника. Евгений Павлович очень любил эту свою работу и считал пьесу ответом на многие вопросы.
“В наше время национальных распрей идеи, которые выдвигаются, не должны окупаться ненавистью, которая обжигает сердце ребенка, которая вдруг может растоптать мать, отца. Это лавина настроений, неугодных Богу. Может, нужно немножко времени? Может, не нужно так все скоропалительно, чтобы с кровью, с ненавистью? Все-таки по-человечески — можно? Я верую — не верую, неважно. Все равно Бог должен быть: для кого-то на небе, для кого-то в своем сердце. Чтобы не позволил тебе ударить собаку, сдать ребенка в приют, позабыть своих родителей. Это же было невозможным сколько-то лет назад… В чаепитной Москве, где, здороваясь, снимали шапки и ходили друг к другу в гости…”, – говорил атрист.
29 января 1994 года Евгений Павлович собирался в театр. Вечером давали «Поминальную молитву». Но Тевье в его исполнении зрители в этот вечер так и не увидели. Дома у актера оторвался тромб — и в одно мгновение Евгений Павлович умер. Правда, билеты никто сдавать не стал, а у здания театра собралась толпа с зажженными свечами: так люди прощались с ушедшим кумиром.
