Россиянка из гарема Алекса Лесли рассказала про арест и тюрьму в Таиланде
14.04.2018, 07:00 EST
Источник: ВВС
Полиция Таиланда предъявила новые обвинения Александру Кириллову (Алексу Лесли) и Анастасии Вашукевич (Насте Рыбке) по делу о проведении нелегального секс-тренинга в Паттайе. Как сообщил журналистам представитель полиции города, обвиняемым грозит до 10 лет заключения. Но нескольких россиян уже выпустили. Экстрадированная в Россию Диана Симук рассказала, из какого ада ей удалось выбраться.
В пятницу стало известно, что суд Паттайи заключил Лесли и Рыбку под стражу. Как сообщает корреспондент РИА Новости, судебное заседание проходило в закрытом режиме. На нем, помимо судей и секретаря, присутствовали восемь подозреваемых, помощник адвоката и переводчик.
“Всем восьми [подсудимым] были предъявлены обвинения по трем статьям уголовного кодекса Таиланда, и была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Сегодня вечером их перевезут в городскую тюрьму Паттайи. Следующее заседание суда по этому делу состоится 24 апреля”, – сообщил агентству секретарь суда.
Задержание и последующий арест Рыбки (настоящее имя Анастасия Вашукевич) и Лесли (Александр Кириллов) произошли почти сразу после того, как оппозиционер Алексей Навальный опубликовал свое расследование о возможных встречах миллионера Олега Дерипаски и зампреда российского правительства Сергея Приходько, где главным источником информации был Instagram Насти Рыбки и ее книга.
Из тюрьмы Лесли написал письмо в американское посольство, прося защиты в обмен на информацию о вмешательстве России в выборы президента США, которая якобы есть у Рыбки. Из десяти арестованных в Россию удалось вернуться пока только двоим: Таиланд выслал в Москву Диану Симук и Дениса Козлова.
Русская служба Би-би-си поговорила с экстрадированной в Россию Дианой Симук. Как и другие последователи Лесли она взяла себе псевдоним – Роза.
Би-би-си: Роза – это имя, которое вам Алекс дал, как Травка или Рыбка?
Д.С.: Мы сами придумываем себе имя, сами решаем, как будем называться.
Я в “теме” где-то с ноября позапрошлого года. Моя подруга как-то дала мне книгу – Кодекс. Я прочитала, увлеклась книгой, стала искать больше информации. Мне стало интересно, и я пришла на тренинг. Сначала прошла “базу”, потом “телеску”, “охоту” [тренинги Алекса Лесли разного уровня сложности – после финального обучения женщина получает титул “охотницы” на мужчин – прим. Би-би-си].
Соблазнение – это жизнь. Соблазнение – это правильная коммуникация с людьми. Мы соблазняем всех, кого встречаем. Если ты хочешь соблазнить конкретного человека, выходит так, что ты соблазняешь все его окружение.
Би-би-си: Насколько ваша жизнь изменилась после того, как вы прошли тренинги?
Д.С.: Это обучение не только взаимоотношениям между мужчиной и женщиной, обучение идет и лидерству, и управлению. Это развитие себя в разных сферах. Я могу себя правильно поставить с любым человеком. Стала сильнее, увереннее, лучше, отношения с людьми наладились. Я не понимала, как правильно общаться, а мне это дали.
Би-би-си: Настя Рыбка попадала в СМИ с какими-то эпатажными историями: то секс на набережной в центре Москвы, то поход в штаб Навального. Вы тоже занимались чем-то подобным?
Д.С.: Меня рядом с ними, к сожалению, не было в этот момент – были другие дела. Но я хотела бы быть с ними [на набережной]. Ну смотрите, рождение детей – это позор? Занятие сексом – позор? На самом деле, кого ни спроси, большинство людей занимались сексом в общественных местах. Многие снимали секс на камеру. Так почему это считается позорным?
Есть некоторые люди, которые очень сильно зажаты, считают, что могут указывать другим, что делать. Они думают, что если они сами начнут это делать, их загнобят. Они боятся, поэтому начинают так же указывать другим. А я не боюсь. Чего стесняться. Если девушка нашла парня, который ей нравится, которого она хочет – в чем проблема? Стеснение вызывает то, что считаешь плохим. А если тебе нравится молодой человек, что в этом плохого?
Би-би-си: Расскажите про Таиланд, как там все происходило. В последний день тренинга Лесли в зал вошла полиция…
Д.С.: Я очень удивилась, я не понимала, что они вообще здесь делают. Там была переводчица, довольно грубая в общении, и она нам не хотела говорить. Отобрали десятерых человек, остальных отпустили, а нас отвезли в участок. Посадили в небольшой уголок зала десять человек, от остальных отделили. В участке нам сказали, что нам уже предъявлено обвинение.
Би-би-си: Страшно было?
Д.С.: Любопытно. Не верилось как-то. Чувство было, будто это не с нами происходит. Мы были удивлены, мы ведь ничем противоправным не занимались. Было так много версий, почему это произошло, что их не вспомнить. О том, что на свободе мы окажемся не скоро, мы вообще понятия не имели.
Мы [несколько дней] сидели в чем-то вроде обезьянника – я не знаю, как это место называется, но похоже на темницу. Потом был суд. Нам сначала поставили одну сумму залога, а потом резко ее увеличили – на всех не хватило. Поэтому по залогу смогли выйти только шесть человек, но им сразу же отменили визы и отвезли в [иммиграционную] тюрьму в Бангкок. Они как бы были под залог выпущены, но у них нет визы, поэтому они заключаются в тюрьму. А нас четверых отправили в паттайскую тюрьму Нонг Пла Лай.
Би-би-си: Как выглядит тайская тюрьма?
Д.С.: Я была в двух тюрьмах: в Нонг Пла Лае и Бангламунге. На воду у меня там была аллергия. Спали мы на полу: одно покрывалко стелили под себя, второе делали подушкой, а третьим – маленьким и колючим – я накрывалась. Спали со включенным светом. По ночам холодно, мерзнут почки. Вместо туалета там дырка в углу камеры. Первую неделю мне не выдавали сланцы и я ходила босиком по раскаленному бетону.
Чем мы там занимались? В основном сидели на бетоне. Расписание было такое: в 5:30 утра встают, в 9:30 вечера отбой. Утром молятся и считаются, сколько людей. Идут в душ, снова молятся, потом какой-то гимн. Кто-то идет работать, кто-то убирается, кто-то просто сидит. Меня послали вышивать бисером на тканях. Еда три раза в день – рис с какой-то похлебкой. Похлебку есть невозможно, от нее тошнит. А рис можно есть.
Вода грязная, у всех какие-то проблемы с глазами: глаза желтые, капилляры тянутся к радужке, а белок оплывает на радужку глаза. Это видеть страшно. Со мной такого не случилось – мне кажется, для этого нужно больше времени, чем я пробыла. Я там была 23 дня.
В Нонг Пла Лае я была одна, и еще три пацана в мужской части. Общаться нам не давали.
Би-би-си: Вы вообще кого-то там понимали?
Д.С.: Тайцы знают английский очень слабо. Там было два человека, которые знали русский: точнее, одна знает, другая еле понимает, но может отвечать на английском. С некоторыми удавалось общаться на английском. Остальных можно было разве что спросить, за что они сидят. В основном в этой тюрьме сидели за наркотики, за воровство – то есть это уголовные дела. А у нас дело не уголовное, но нас все-таки привезли в эту тюрьму. В оранжевой одежде были те, кто ожидает суда, в голубой – те, кто уже получил срок.
А тюрьма в Бангламунге – место, похожее на темницу. Сидишь на клочке бетона: три стены и решетка. Наверху лампа, которая светит холодным светом. И все время, что ты там находишься, ты не видишь дневного света. Там очень грязно, сыро, капает вода на тебя, а спишь на холодном бетоне, даже нечего постелить. Там мы неделю ждали, пока нас депортируют.
Би-би-си: Вы в тюрьме заболели?
Д.С.: Здоровье там подорвалось. Я недавно упала в обморок, у меня кашель, боль в ушах. Раньше со мной такого не было. Врач сказал, что это острый бронхит. А Денис весь покрыт сыпью, он очень горячий, опухла щека. Он на постельном режиме сейчас.
Би-би-си: Когда вы прилетели в Москву, что происходило на границе?
Д.С.: Нас провели отдельной дорожкой от самолета. Спрашивали, сколько вы были в Таиланде, почему вас выслали, чем вы там занимались, где живете – общие вопросы. И наконец сказали: “Выпускаем вас в Россию”.
Би-би-си: Почему вы прилетели только вдвоем?
Д.С.: Должны были выслать еще Игоря [Кучерявенко], но у него был рейс на следующий день, и тогда уже сказали, что там какие-то новые обвинения.
По-моему, это какие-то нелепые обвинения. Чтобы изнасилование какое-то… Такого не было. Ну не могло быть такого. Это придумано, чтобы наши ребята подольше остались в тайской тюрьме. Ребятам в IDC (миграционная тюрьма в Бангкоке – прим. Би-би-си) запретили передачи, свидания, запретили все. Ну не может быть такого сильного внимания к такому маленькому обвинению как work permit (разрешение на работу – прим. Би-би-си).
